Неточные совпадения
— Голубчик, Филипп Васильевич,
напишите мне
телеграмму. Я хочу просить [у] царя помилования.
В пиварне «Империаль»
написал и отнес на телеграф
телеграмму в «Россию», написанную по-русски французскими буквами, следующего содержания...
Доктор добыл чернил и
написал дочери такую
телеграмму: «Панаурова скончалась восемь вечера. Скажи мужу: на Дворянской продается дом переводом долга, доплатить девять. Торги двенадцатого. Советую не упустить».
В ожидании экипажа, который должен был прийти из города, он со своим приказчиком обошел усадьбу, громким голосом давая приказания, потом целый час сидел у нас во флигеле и
писал какие-то письма; при нем на его имя приходили
телеграммы, и он сам выстукивал ответы.
Я получал
телеграммы и отправлял их дальше,
писал разные ведомости и переписывал начисто требовательные записи, претензии и рапорты, которые присылались к нам в контору безграмотными десятниками и мастерами.
От скуки ли, из желания ли завершить хлопотливый день еще какой-нибудь новой хлопотой, или просто потому, что на глаза ему попадается оконце с вывеской «Телеграф», он подходит к окну и заявляет желание послать
телеграмму. Взявши перо, он думает и
пишет на синем бланке: «Срочная. Начальнику движения. Восемь вагонов живым грузом. Задерживают на каждой станции. Прошу дать скорый номер. Ответ уплочен. Малахин».
Я
написала маме еще до Нининой смерти о моих успехах, потом послала ей
телеграмму о кончине княжны, а теперь отправила к ней длинное и нежное письмо, прося подробно
написать, кого и когда пришлет она за мною, так как многие институтки уже начали разъезжаться…
— A ты знаешь, — вставила свое слово Тарочка, — сегодня должен придти ответ от твоей мамы: наша мама послала ей длинное письмо, где
написала все подробно о твоей болезни и поправке. Мама боялась
писать раньше, пока ты так была больна, чтобы не растревожить твою маму. Она только телеграфировала ей, что напала на твой след, что скоро отыщет тебя, и что ты в безопасности. Но на
телеграмму ответа не было. Верно твоя мама искала тебя и отсутствовала дома.
Ять. Вот вы, ваше превосходительство, изволили сейчас выразиться насчет трудностей флотской службы. А разве телеграфная легче? Теперь, ваше превосходительство, никто не может поступить на телеграфную службу, если не умеет читать и
писать по-французски и по-немецки. Но самое трудное у нас, это передача
телеграмм. Ужасно трудно! Извольте послушать. (Стучит вилкой по столу, подражая телеграфному станку.)
На одном из запасных путей узловой станции стоял вагон штаба красной бригады. Был поздний вечер воскресенья. Из станционного поселка доносились пьяные песни. В вагоне было темно, только в одном из купе, за свечкой, сидел у стола начальник штаба и
писал служебные
телеграммы.
Василий Иваныч после пожара два раза ездил в губернский город и дальше по Волге за Нижний;
писал с дороги, но очень маленькие письма и чаще посылал
телеграммы. Вчера он только что вернулся и опять уехал в уездный город. К обеду должен быть домой.
И опять он бобыль: ни жены, ни подруги!.. Там, пониже Казани, томится красавица, полная страсти, всю себя отдала ему, из-за любви пошла на душегубство…
Напиши он ей слово, пусти
телеграмму — она прилетит сию минуту. Ведь кровь заговорит же в нем, потянет снова к женской прелести, будет искать отклика душа и нарвется на потаскушку, уйдет в постыдную страсть, кончит таким падением, до какого никогда не дошел бы с Серафимой.
Телеграммы с театра войны снова и снова приносили известия о крупных успехах японцев и о лихих разведках хорунжего Иванова или корнета Петрова. Газеты
писали, что победы японцев на море неудивительны, — японцы природные моряки; но теперь, когда война перешла на сушу, дело пойдет совсем иначе. Сообщалось, что у японцев нет больше ни денег, ни людей, что под ружье призваны шестнадцатилетние мальчики и старики. Куропаткин спокойно и грозно заявил, что мир будет заключен только в Токио.
— Лучше бы уж не
писали ничего, а то
телеграммами этими только тиранят сердце каждого человека. Читает сегодня солдат газету, радуется: «замирение!» А завтра откроешь газету, — такая могила, и не глядел бы! Как не думали, не ждали, лучше было. А теперь — днем мухи не дают спать, ночью — мысли. Раньше солдат целый котелок борщу съедал один, а теперь четверо из котелка едят и остается. Никому и есть-то неохота.
— Каково, положение! — восклицает он. — Надо сейчас же ехать в Москву, а денег нет… Дайте, голубчик, триста — четыреста рублей, а я вам
напишу чек на банкирскую контору — завтра в 10 часов получите… Приди
телеграмма, — будь проклята наша почта, — двумя-тремя часами ранее, получил бы сам, а теперь контора закрыта…
Приняв ванну и сытно позавтракав, он
написал на имя Мадлен, в Париж, следующую
телеграмму...
— Я сегодня
написал и отправил с курьерским обстоятельное и подробное письмо Аркадию Семеновичу, — сказал Долинский. — Он получит его завтра до обеда, значит, до курьерского поезда может быть получена
телеграмма о его немедленном возвращении.
Николай Герасимович тотчас же
написал и отправил известную нам
телеграмму на имя Долинского.
Там он
написал и отправил
телеграмму...